Ольга Ромашова, г. Сергиев Посад 1985 г.р.

Студентка факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова.
Член Союза писателей России.
Руководитель молодёжного литературного кружка "Зимнее солнце"

Ольгу Ромашову совсем юной нашел и подарил читательской публике Сергиева Посада Владимир Сосин. Дивишься его проницательности. Ольга год от года укрупняет талант, стихи ее звучат, будто многострунная арфа - Ольга любит играть звуком, ритмом, светом: Лавра у нее «плавает в закате, утонув по самые кресты»... Вот уже год Ольга Ромашова возглавляет молодежный лит. кружок «Зимнее солнце». Стихи может научиться писать каждый - вспомним знаменитый Цех Поэтов в начале ХХ века под руководством Николая Гумилева. Но сколько свежих творческих импульсов подарит самой Ольге подобное общение с непричесанной молодежной публикой - знает она сама.

Александр Ананичев

 

* * *

Не опишешь на бумаге
синий май - конец весны.
Радонежские овраги
все черёмухой полны.
Заливает белым-белым
и сады, и пустыри.
Остаётся только небо
в синих росчерках зари,
только насыпь, по которой
напевая на лету,
без оглядки мчится скорый
вдаль
на север
в пустоту...
За окном встаёт луна -
синим-синим тихо светит.
Синий мальчик у окна.
Подбирая к слову слово
в темноте купе пустого
он задумчив - о весне
быстро пишет на билете,
на обратной стороне.

 

* * *

Не знаю, заболела ль? Не проснулась?
Но только двадцать пятого числа,
Из отпуска бухгалтерша вернулась
Ужасно зла.
На всё на свете зла.
И говорит: туда-то не сходила?
А это, кстати, сделала на кой?..
Но мне черешни бабушка купила
и у меня черешня за щекой.

 

***

Т.П. Гончаровой

За сутки - две великие реки.
Сперва Москва - в окне,
потом Оки
ленивое и тёмное теченье,
и острова, и дальние луга,
и мокрые крутые берега,
где голубой цикорий отцветал,
нисколько не напуган вышиной...
и воздух, воздух...
Для меня одной
не много ли?

Так много, что с горы
я полетела вниз в тартарары
поскальзываясь, падая...
Туда,
где ласточки,
где ветер
и вода.

Так много было неба в вышине,
что в голову не приходило мне,
что ноги промочу, что взять бы зонт...
лишь только стал бы уже горизонт,
чтоб та равнина, где лежит река,
была не так громадно широка,
чтоб все холмы поближе подошли,
чтоб столько неба не было вдали.

...и там внизу стояла тишина.
у пристани ворочалась волна.
никто в тот вечер по реке не шёл.
пустынно было.
Сыро.
Хорошо.
у берега болотная трава,
а дальше волны.
Бакен.
Острова.
Пороги.
Ветер.
Сосны.
дух грибной...
но если встать и стать к реке спиной,
то сразу возникала впереди
разбухшая - всё лето шли дожди....

О, лестница наверх!

я поняла,
зачем она построена была.
Чтоб от реки, от мокрых клеверов,
бежать наверх, зажав в руке улов -
по веточке растущих у воды
бессмертника, полыни, череды,
бежать, бежать и обернуться вдруг
и обернувшись, вновь увидеть луг,
и ввысь взбежать.
И встретить на краю
Вас,
спутницу чудесную мою.

Потом был дом. Часовенка и храм.
Потом отъезд. Прощальный тарарам.
Рябина у продрогшего плетня,
озимые живые зеленя,
и под конец, чтоб всё соединить,
дождь.
Почерка есенинского нить.

 

* * *

Пускай набоковское что-то
сквозит меж строк - а я при чём?
В мой город - для того суббота -
Я ехал серым москвичом.

Пока взволнованно стучала
до-ро-га-дол-га-я-ту-да,
вдоль полотна вода стояла
и между шпал была вода.

Но было видно, как немного
осталось в городе зимы,
как славно высохла дорога
и как чернеются холмы.

И тополя желтее стали,
и посинели тени их,
и комары уже летали
на тонких крыльях золотых.

Всё получалось очень кстати:
И этот день, и март, и ты...
И Лавра плавала в закате,
затопленная по кресты.

 

***
Анне Д.

Мы шагали от станции долго вдоль пыльной дороги,
у прохожих старушек сверяясь
- туда ли? Туда?
Мы шагали от станции долго и вышли в итоге
прямо в чистое поле.
А дальше уже не беда.
В поле спали коровы.
Синел небосвод невозможный.
Одуванчики мчались к обочине с криком: постой,
ну?
как в детстве?
Веночек?
И в поле был щит придорожный
и Хотьково на нём перечёркнуто красной чертой.
И вдоль поля пройдя, мы свернули к неблизкому лесу,
и вдоль леса пройдя, мы увидели много могил.
Мы искали поэта.

А я отыскала принцессу.
На другой фотографии кто-то расплывчатый был.

Я брела вдоль крестов,
мимо семьдесят первого года...
девяностые где-то вон там, далеко впереди...
Распускалась сирень и нещадно пекло с небосвода...
Зазвонил телефон. Это Анна!
- Нашла. Приходи.

Лабиринт из оград.
Не пробраться. Как нить Ариадны,
прошлогодний вьюнок, а живого - ни усика нет.
Паутина...
листва...
ели...
ландыши...
сумрак прохладный...
Вот и камень, знакомый по снимкам,
знакомый портрет...

Мы в оградку вошли.
Бедный холмик с желтеющей глиной.
и стихи на прохладном граните, у самой земли:
"Близок был...",
"сколько мог..."
и метелью мело тополиной...

на обратной дороге венки мы друг другу сплели.

 

Звезды

Сегодняшний вечер так мартовски тих,
И звезды висят в небесах голубых.
И я надеваю ботинки скорей
И маме кричу возле самых дверей:
«Я к звездам!»
И мама не ахнет: «Куда?!?»
Она понимает (почти что всегда!).
Не будет ворчать, докучать ерундой -
Ведь мама же тоже была молодой!

И вот я уже застегнула пальто,
Но мама сказала, что, мол, ни за что,
Но мама сказала, что годы не те,
Что мало ли кто там торчит в темноте,
А звезды... Их видно прекрасно в окно...

Да, мама была молодой.
Но давно.

 

* * *

Ты все на свете называешь ерундой,
А ведь и правда, все на свете ерунда...
Стоит береза над чернеющей водой,
В ветвях березовых запуталась звезда.

Откуда, Господи, откуда знаешь ты,
Что март окончился и май идет к концу?
Береза белая у черной пустоты,
И пустота ветвям березовым к лицу.

Замри, пожалуйста. На самом деле нет
Ни звезд, ни веток тех, густеющих как дым.
Все ерунда, когда тебе семнадцать лет,
Куда страшней, когда тебе семнадцать зим...

Но май закончился и посредине тьмы
Уже не встретиться в полночном никогда.
И что мне вечность восемнадцатой зимы,
Когда качается, запутавшись, звезда....

Искать спасения...искать спасенья где?
В ветвях березовых над стынущей водой?
А ведь и правда же, все дело в ерунде,
А ведь и правда же, все стало ерундой....

 

Звезды б/у.

...И затихнет ветер легкокрылый,
Притаясь за лавочкой в саду...
Но когда ему ты скажешь: «Милый,
Хочешь, подарю тебе звезду?» -
Станет ночь лиловой, как чернила,
Огонечки дрогнут в вышине.
Эти звезды ты уже дарила.
Помнишь?
Мне.

 

Борис Пастернак - Марина Цветаева

Я буду видеть тебя во сне и ты
ничего не будешь об этом знать.
(Из переписки)

Не от усталости, не от лени
Я прилег на московский снег...
Когда в декабре расцветут сирени,
Я буду видеть тебя во сне...

Совсем стемнело. Согреть бы чаю.
При тусклой свечке не разрезвишься...
Ты мне пишешь.
Я отвечаю.
Днем ты пишешь, а ночью снишься...

Вдруг озарится комнаты половина
И запахнет йодом тёмного дна,
И морское имя твое Марина
Прошелестит сквозь сон, как волна...

Мы пойдем с тобою туда, где ландыши
Привстали на цыпочках в тишине.
И ты еще удивишься: «Надо же...»,
А я буду видеть тебя во сне.

И в порыве светлой, божественной наглости
Я ночь воспою прекраснее дня...
И даже в августе, в душном августе
Сирень распустится для меня...

Я пройду во тьму, и ливни и грозы
Устроят мне страшнейший в жизни экзамен.
Я буду плакать и сквозь сон, сквозь слезы
Смотреть на тебя заплаканными глазами.

Боже мой!
Господи!
Так - не любят!
Я буду видеть... во сне... всегда...
Даже когда нас с тобой не будет.
Даже тогда.

 

* * *

Вечерами так хочется взять и поехать к тебе.
днём ещё ничего: беготня, болтовня и посуда.
но как только закат загорается в медной трубе
водосточной - так хочется сразу отсюда.
сразу чудится поезд: багровое, в правом окне
солнце катится вниз, и мелькают дома и овраги.
(я пишу это мысленно: слишком невесело мне,
в этом месте прозрачная клякса была б на бумаге).
я бы ехала долго в компании разных людей:
молодых и не очень, одетых всегда не по моде,
но чудесных и добрых. о том, как разросся пырей,

о редиске, о детях, о "ясной" на завтра погоде
кто-нибудь рассуждал бы, а кто-то вздыхал невзначай,
я бы молча глазела, вникая в чужую беседу...
ты пришёл бы встречать,
мы бы
- клякса! -
догнали трамвай...
завтра вечером точно
не вытерплю
- клякса! -
уеду.

 

***

А весной сосульки плачут,
Все дороги развезло.
Тороплюсь скорей на дачу,
Чтоб отпраздновать тепло.
Соберу снежок подталый
И пульну в соседский двор.
Распугаю стаю галок,
Прилетевших на забор.
Пробегусь за юркой мошкой,
От души повеселюсь,
Словно мартовская кошка,
Я на яблоню взберусь.
Огляжу окрестность мигом
И обратно вниз нырну...
Кто решил, что я "со сдвигом",
Тот не чувствует весну.

 

Ещё стихи: http://www.stihi.ru/avtor/fm1